 Каждый вечер четыре чеченских беженца укладываются спать в гараже, который они делят с хозяйским "Мерседесом". Кирхерсаевы платят за это 50 долларов в месяц и говорят, что лучше жить так, чем вернутся в Чечню.
Многие из десятков тысяч чеченских беженцев в соседней Ингушетии пребывают в сомнениях, хотя от них все более настойчиво добиваются возвращения в республику, где обстановка, как утверждает Россия, стабилизируется.
Российские власти начали закрывать палаточные лагеря беженцев. Один был закрыт в конце февраля, и власти говорят, что еще два закроются к концу марта.
Более 200 тыс. чеченских беженцев пережили в Ингушетии худшие дни войны, начавшейся осенью 1999 года, которая в первый год была наиболее ожесточенной.
Власти утверждают, что десятки тысяч беженцев вернулись в Чечню, многие уехали в другие места, но 50-60 тыс. остаются в Ингушетии, в том числе около 3 тыс. беженцев, живущих в двух палаточных лагерях, которые финансируют иностранцы.
По словам властей, беженцев не принуждают возвращаться в Чечню, граница которой находится в полумиле к востоку от палаточных лагерей. Однако перспективы у них мрачные.
Подобно Кирхерсаевым, они могут искать "частное жилье", свободную комнату или времянку, законность которой сомнительна. Кирхерсаевы без разрешения установили отопление и провели воду.
Они могут искать место во "временных поселениях", обычно разрушенных заводских помещениях или колхозах, где здания разделены на небольшие каморки. По словам сотрудников гуманитарных служб, в этих помещениях опасность возникновения пожаров выше, чем в палаточных лагерях.
Но для 45-летней Лиз Салгириевой, которая живет на бывшей ферме, это предпочтительнее Чечни.
"Я ни за что не вернусь в Чечню", - заявила Салгириева, у которой после ранения, полученного в 1999 году во время штурма Грозного, ампутирована кисть руки.
"Во-первых, там страшно, во-вторых, мой дом разрушен. Но главное, я боюсь за сына, они заберут его при первой же зачистке", - сказала она.
Чеченцы и правозащитники утверждают, что в ходе подобных операций исчезли многие молодые мужчины, других, перед тем как освободить, избивали и запугивали.
По словам Ахмеда Кихерсаева, который провел две недели в печально известном лагере Чернокозово, лучше жить в гараже. По сообщениям правозащитников, заключенных в Чернокозово систематически избивают.
Палаточные лагеря свидетельствуют о том, что беженцы не верят России, которая заверяет их в том, что возвращение домой безопасно.
В феврале жизнь в лагерях стала гораздо труднее: воду отключили, газ и электричество подаются нерегулярно, школа как минимум в одном лагере закрылась.
"Кому выгодно то, что наши дети не получают образования? - спросила Луиза Хатукаева из лагеря Сацита. - Им не дали даже закончить учебный год".
По мнению сотрудников гуманитарных миссий, такие меры, может быть, и не расходятся с буквой инструкций не принуждать беженцев к отъезду, но все равно являются жестокими.
"Нельзя сказать, что к беженцам применяют силу, но психологическое давление на них, конечно, оказывают", - заявила Татьяна Вагапова из регионального отделения Комиссии ООН по делам беженцев.
"Каждый день сюда приезжают главы районов Чечни и представители местной власти, которые уговаривают людей вернуться. Давлением можно считать закрытие школ, отключение воды, газа и электричества".
Российские власти пытаются соблазнить беженцев обещаниями хорошего временного жилья и компенсаций за разрушенные дома.
Но места временного расселения в Грозном - это полуразрушенные здания. Даже сторонники возвращения признают их непривлекательность.
Элла Памфилова, советник президента Путина по правам человека, в марте заявила, что возвращающиеся беженцы попадают "в благоприятную обстановку", но добавила, что "имеются проблемы с водоснабжением и ряд других проблем", сообщило агентство ИТАР-ТАСС.
| 